СМИ и телеграм-каналы заговорили о невероятном - о дефиците минтая. Оказывается, запасы этой рыбы в дальневосточных водах не безграничны. К примеру, в Беринговом море заметны признаки истощения ресурса. В отрасли обсуждают: снизить ли квоты и дать минтаю восстановить популяцию или ловить еще больше, дабы не пострадал бюджет. «Комсомолка» попыталась разобраться, чья логика предпочтительнее для интересов страны и тарелок россиян.
Сложная рыбалка
На самом деле с минтаем в России все в порядке. Это наша главная рыба, на нее приходится 35 процентов всего лова в российских водах. По словам президента Ассоциации добытчиков минтая Алексея Буглака, на 1 октября выловлено уже 1,7 млн тонн, так что дефицита на прилавках точно не предвидится. Наоборот, в этом году отпускная цена мороженого минтая в России даже снизилась, то есть предложение обгоняет спрос.
Но вот в отдельно взятом Беринговом море - да, наметилось отставание. Это вторая по значимости акватория добычи дальневосточного минтая после Охотского моря. В последние годы объем квот в этом районе стремительно рос, но теперь рыбаки бьют в набат: в этом году на поиск косяков минтая траулеры тратили больше 50 процентов времени в море, в то время как в прошлом - только 30 процентов. Раньше и того меньше, кидай трал да вытаскивай.
- Действительно, рыбалка в Беринговом море в этом году сложная, - рассказал агентству «Прайм» Алексей Буглак. - К 1 октября выловлено 402 тысячи тонн, что на 21 процент меньше, чем за тот же период прошлого года. При этом добыча минтая в остальных районах промысла остается на прежнем уровне, где-то даже превышает его. Мы рассчитываем, что по итогам года общий вылов будет на уровне 1,9 млн тонн - незначительно меньше, чем в рекордном 2023-м. Это будет примерно на 30 процентов выше, чем у США, с которыми мы делим мировой рынок минтая.
Между тем, по данным «Ленты.Ру», прошлым летом в Беринговом море работало 28 - 37 рыболовецких судов, а нынешним - 31 - 44. То есть рыбаков в море стало больше, а уловы - меньше. Объем добычи на каждое судно в среднем получился на 16 - 33 процента ниже, чем год назад. По прогнозам специалистов, в нынешнем году квота Берингова моря (705 тысяч тонн минтая) может оказаться не выбранной до конца.
Для рыбаков такое резкое снижение уловистости - как нож в сердце. Предприятия уже несут убытки: если блуждаешь по океану столько же, сколько ловишь, жжешь топливо, то особо не заработаешь. Но больше всего они обеспокоены причинами происходящего и возможным сокращением запасов минтая в море. Ученые пока изучают, что к чему. Но крупнейшие рыболовецкие объединения страны уже поддержали идею снижения общего допустимого улова (ОДУ) в Беринговом море на будущий год. Подавляющее большинство рыбаков действительно готовы затянуть поясок, снизить добычу и дать минтаю «набрать вес», подтвердили собеседники «Комсомолки» из отрасли.
На российском рынке это не скажется, спрос и так удовлетворен. Ну а за рубежом из-за санкций российского минтая и так стали брать меньше. Что ж, придется старушке Европе, главному потребителю минтая, втридорога закупаться у американцев. Если раньше филе российского минтая в Старом Свете было дешевле американского на 3 процента, то теперь разница достигла 19 процентов. В общем, назло бабушке отморожу себе уши - поживут на дорогой рыбе, может, и нашу ценить начнут.
Широкий круг рыбаков
Казалось бы, можно закрывать тему. Но вдруг выяснилось, что концепцию поддерживают не все. На днях Александр Ефремов, управляющий компанией «Доброфлот» из Приморья, высказался в прямо противоположном ключе. По его мнению, нужно не снижать квоты, а наоборот - увеличивать. До миллиона тонн.
- Рентабельность на 1 кг добычи минтая при этом снизится, но не уйдет в отрицательное значение, - сказал Ефремов в интервью «Ведомостям».
Господин Ефремов предложил квотирование добычи минтая в Беринговом море заменить заявительной «олимпийской системой». Это такое соревнование - кто быстрее и больше наловит. Определяется общая квота на вылов в районе, компании - какие угодно - заявляют о намерении вести промысел - и семь футов под килем… Когда общая квота исчерпана, промысел прекращается по всему району. Кто успел, тот и съел.
- В этом случае доступ к промысловому запасу получит широкий круг рыбаков, - заявил Ефремов.
Позицию можно понять. Сейчас, чтобы увеличить свои квоты на добычу рыбы, российские компании должны участвовать в специальных аукционах или в программе «квоты под киль». Суть программы в том, что компания строит на российском заводе судно, а государство за это дает ей квоту на добычу минтая, сельди и других популярных видов российской рыбы. «Доброфлот» новый флот не строит, а промысел ведет на старых, преимущественно иностранных судах. Конечно, в такой ситуации эта фирма будет ратовать за «олимпийскую систему», чтобы вместе с «широким кругом рыбаков» ловить больше рыбы, чем сейчас.
Наверное, бюджет в этом случае действительно выиграет. Поначалу. Но скоро из Берингова моря снимется и широкий круг рыбаков, потому как косяки пойдут такие, что даже им нечего будет ловить. И тогда Беринговому морю и бюджету придется годы ждать, пока новый минтай подрастет и расплодится. А россияне и вовсе забудут про дешевый минтай надолго, ведь, как всегда говорят коммерсанты, «объем предложения меньше, цены выше».
Олимпийский огонёк
Впрочем, о российском рынке «Доброфлот» не всегда проявлял заботу. К примеру, весной 2022 года цена банки сайры резко подскочила с 219 - 225 до 245 - 300 рублей. Когда жители Приморья выразили крайнее неудовольствие, Александр Ефремов объяснил это курсом доллара. Потом и повышение цен на минтай он объяснил тем, что выгоднее продавать продукцию на внешние рынки.
О предложенном «олимпийском» принципе стоит сказать отдельно. Для России эта система не новинка. Она оправданна, когда государству нужно интенсивное освоение ресурсов, которые попадают в наши воды ненадолго и потом мигрируют. Например, сардина иваси, которая исчезает на 20 лет, а потом валом возвращается снова. Но ведь это не про минтай Берингова моря, да?
Эксперты к тому же отмечают и недостатки заявочной системы. На практике она всегда ведет к превышению установленного лимита, потому что запрет промысла требует времени после выборки квоты, а пока его не ввели, все продолжают ловить без ограничений, объяснили «Комсомолке» рыбаки. Кроме того, заявки может подать любое количество компаний. В начале 2010-х годов в Калининградской области ввели заявочную систему промысла корюшки, так заявки подали 68 (!) компаний. Наладить полноценный контроль такой толпы очень нелегко.
А сколько компаний явятся на «олимпийский огонек» в Беринговом море? И что это будут за фирмы? Многие юридические лица могут оказаться связанными с иностранными, прежде всего корейскими, компаниями. Схема давно отработана: заявляются, ловят, сколько могут, а потом «продают» улов иностранным хозяевам за символическую цену. Такое мы уже проходили: в 90-е годы более половины вылова минтая в Беринговом море контролировалось иностранцами. Тогда такой доступ им обеспечили американские власти, которые ввели «олимпийский принцип» в своей части Берингова моря.
Россия же пристально следит, чтобы иностранцы не тянули шаловливые ручки к нашей стратегической рыбной отрасли. Владимир Путин еще в 2015 году даже подписал специальное поручение «Об усилении работы по выявлению сделок, допускающих возможность управления отечественными рыбодобывающими организациями и установления контроля над ними со стороны иностранных граждан и иностранных юридических лиц». Название длинное, но понятное. Вряд ли «олимпийская система» в Беринговом море соответствует президентскому поручению.
Совпадение интересов
Вопрос снижения квот и общего допустимого улова в Беринговом море еще не решен. Летом он обсуждался на совещании в Росрыболовстве, он «остается в повестке». При этом, как отмечают представители агентства, общий допустимый улов будет определяться на основе научных данных и экономических интересов страны. Это логично и обоснованно, считают рыбаки.
Говоря об интересах страны, нельзя обойти еще один аспект. Выше упоминались «квоты под киль», по которым строятся, как правило, крупнотоннажные рыболовецкие суда. Первый этап этой программы стартовал в 2017 году. На Восточном экономическом форуме этого года руководитель Росрыболовства Илья Шестаков заявил: механизм инвестиционных квот позволил привлечь 270 миллиардов рублей на строительство перерабатывающих заводов, судов, развитие судоремонта и сопутствующих отраслей.
А в феврале инвестиционных квот в своем Послании Федеральному собранию коснулся и Владимир Путин.
- Напомню, у нас действует правило «квота под киль», - сказал президент. - Оно должно строго выполняться. Речь идет о том, что компании получают квоты на добычу морепродуктов под обязательства закупать новые промысловые суда российского производства - обновлять флот.
Я это к тому, что многие крупнотоннажные суда - те, которым для рентабельности нужно полное минтая Берингово море, строятся как раз по программе инвестиционных квот. Компании - владельцы таких траулеров вкладывают миллиарды в развитие рыболовецкой отрасли и приморских регионов. Если говорить об интересах страны, то они с интересами этих компаний во многом совпадают. А идти за сиюминутной выгодой с риском угробить промысел самой популярной рыбы в целом море… В общем, косяк, да и только.
