Развитию креветочного промысла в России нужен импульс

План реальный, другое дело – качество лова. Пока эта индустрия при большой добыче зарабатывает копейки. По данным Росрыболовства, оборот отрасли за 2013 г. – 125 млрд рублей. На мировом фоне сумма несерьезная. Столько получают отдельные рыбные компании, а не крупные страны-добытчики. Если сделать ставку на дорогие сорта морепродуктов и добавить глубокую переработку, российские рыбаки будут зарабатывать во много раз больше.

Тут стоит присмотреться к неосвоенным ресурсам. Например – креветке. Пока в мире нарастает креветочный бум, РФ отсиживается в стороне. Хотя собственного улова с лихвой хватило бы накормить страну. Еще больше – отправить на экспорт. Но пока мы в огромных количествах поглощаем третьесортный канадский и китайский товар.

В мире креветка сейчас на особом положении. В одних странах не знают, как ее спасти, в других – как от нее спастись. В первом случае речь – о загадочной креветочной чуме XXI века, синдроме внезапной смертности ракообразных. Экономическая подоплека такова. Если мерить в объемах продаж, креветка – третий по доходности мировой морепродукт. Продажи этого деликатеса приносят порядка 30 млрд долл. (1,1 трлн руб.) в год. Больше денег дают только тунец и лосось.

Можно сказать, креветка – стратегический морепродукт. Достаточно взглянуть на такие цифры. В 2013 г. мировое производство рыбы достигло 160 млн тонн: 90 млн т – настоящие дары моря, 70 млн т – разводная рыба. Больше всего в планетарном котле варится сельди (22,5 млн т), трески (9 млн т) и тунца (7 млн т). Креветок тоже немало – в мире в 2013 г. их продано 7 млн тонн. Это втрое больше мирового улова лососей, вчетверо – камбалы.

Конечно, далеко не вся креветка – естественного происхождения. С начала 2000‑х гг. лов рос такими темпами, что в океанах ракообразных осталось мало, особенно крупных видов. Поэтому половина креветки – искусственно выращенные особи. Это направление развивалось бешеными темпами: если в 2000 г. в мире выращивали менее 1 млн т, три года спустя – уже 3,5 млн тонн. В первую очередь разводят королевскую креветку и белую атлантическую. Королевские дорастают до 35 см в длину, в продаже бывают только разводные. В Азии начался бум таких хозяйств. Самое большое в мире, площадью 522 га, начали строить в КНР в марте 2014 года. Это первая в мире креветочная ферма замкнутого цикла, только на первом из трех этапов строительство обойдется в 150 млн долларов.

Вкладывают – значит, выгодно. Во Вьетнаме при поддержке правительства разведение креветки развили до такой степени, что стало не хватать корма. В итоге простаивают до 60% хозяйств. В целом технология устроена так. Запруды площадью несколько гектаров, засаживают мальками, через 6–8 месяцев урожай созревает, его высасывают из воды вакуумными помпами. Мировой рекорд – более 20 кг крупных креветок с каждого кубометра воды. При цене гигантских креветок 5–8 долл. (200–300 руб.) за 1 кг прибыль выходит изрядная. К слову, в России столько стоит самая мелкая креветка. На мировом рынке такая идет по 30–50 центов (11–19 руб.) за килограмм.

Эту фермерскую креветку и поразила таинственная болезнь. Стоит захворать одной особи, максимум через месяц вымрут все. Напасть налетела на креветочный бизнес Таиланда, затем перекинулась в КНР и Вьетнам. Аналитики строят жуткие прогнозы. Если болезнь не остановится, мировое поголовье разводной креветки прикажет долго жить, после чего цены взлетят в 3–5 раз. Но пока зараза не коснулась других стран Азии. В США иная беда: на Атлантическом побережье, в районе Флориды, – нашествие гигантской черной тигровой креветки. Вообще-то – дорогой деликатес. Проблема в том, что этот вид впервые добрался в Атлантику из Тихого океана. Он считается очень опасным, поскольку агрессивен: истребляет других креветок и ценные сорта рыбы.

Пока в креветочной гонке Россия держится в группе отстающих. О промышленном разведении креветок в наших широтах говорить вроде смешно – ракообразные не выживают при температуре воды ниже 15 градусов. Хотя это не помешало экспериментам. В Краснодарском и Ставропольском краях на бывших рисовых плантациях открыта пара креветочных ферм, выращивающих гигантских пресноводных особей.

«У креветки множество преимуществ. Она набирает массу до 250 граммов, достигает 30 сантиметров. Главное: вырастает в два-три раза быстрее прудовой рыбы, а стоит в 10–20 раз дороже», – рассказывает главный специалист по рыборазведению кубанского хозяйства «Совхоз Черноерковский» В. Кривохожин. В начале зимы 2012 г. его хозяйство завезло первое маточное поголовье из Астраханской области, где давно разводят королевских креветок и австралийских раков. В феврале мальки уже достигли товарного веса.

Но такие проекты – пока только проба пера. Даже крупная ферма дает от силы 15–20 т в год – этим страну не накормишь. Сколько креветки нужно России? Вот цифры: в удачном для рыбной индустрии 2013 г. продажи креветок достигли 50 тыс. тонн. Например, лосося и шпрот в консервах съели вдвое меньше. Хотя на мировом фоне цифра скромная. Для сравнения: Северная Америка ежегодно поглощает 720 тыс. т креветок, Китай – 662 тыс. т, Евросоюз закупает 480 тыс. тонн.

Нам до этого далеко. Если подсчитать среднее потребление креветки в России – выйдет ровно по 350 г на нос. Притом половина веса ракообразного – панцирь. Сравните со 111 кг среднегодового потребления картофеля, 40 кг сахара или 20 кг свинины. Для сравнения: Дания с населением в 25 раз меньше нашего, поглощает 35 тыс. т креветок в год. При этом сахара кушает меньше – только 26 тыс. тонн. В США среднегодовое потребление креветок – 1,9 кг на жителя. В пересчете на вес этих ракообразных там едят в 1,5 раза больше тунца, вдвое – лосося, вчетверо – трески.

Значит, у нас все впереди. У креветочного дела в России огромный запас роста. Пока даже обычная североморская креветка, которая в изобилии встречается в собственных водах, востребована до обидного мало. На отечественные прилавки она поступает в основном из Канады. Эта страна – крупнейший креветочный импортер в Россию –захватила 40% рынка. Следом идут Китай с разводной креветкой и Норвегия с природной, северной. В 2013 г. общими силами эти три страны продали РФ более 40 тыс. т креветки.

Когда-то представить такое было сложно. В 1980-х гг. один лишь Мурманский флот за сезон привозил на берег по 35–40 тыс. т северной креветки. Еще 15–25 тыс. т добывали в Приморье. Соседняя с Мурманском Норвегия черпала из той же зоны 80 тыс. т деликатеса. Еще 110 тыс. т крупной северной креветки добывала Гренландия, 125 тыс. т – Канада.

Особой статьей шел лов антарктического криля. Он уникален по пищевым свойствам, гораздо питательнее и полезнее обычной рыбы. Идея была такая: запасы рыбы в мире не безграничны. Тогда как криля в Мировом океане по массе примерно в 20 раз больше. Поэтому со временем человечество неизбежно переключится на криль.

На практике рыбная футурология обрела такие черты. Советская рыболовная эскадра единственная в мире вылавливала этих мельчайших ракообразных в невероятных количествах. В лучшие годы привозили до 380 тыс. тонн. На основе криля создали легендарную пасту «Океан» с уникальными питательными свойствами. Также появились знаменитые крилевые консервы. Они дорогие, потому что там – очищенный от панциря продукт. СССР единственный в мире разработал технологию, позволяющую чистить и фасовать криль по банкам непосредственно на судах, в районе добычи. Хотя по большей части криль шел на удобрения или корм.

Сейчас вместо нашей в Антарктиду каждый год приходит корейская крилевая эскадра. С каждым годом она все внушительнее, в 2013 г. Южная Корея направила в Северный Ледовитый океан 28 судов. Тем временем Россия еще в 1993 г. остановила антарктический промысел. В Мурманске креветочные уловы упали до нуля. Потому что абы чем креветку не наловишь, флот специализированных судов сдали в аренду или на лом.

Добыча ожила только в прошлом году. Единственный на сегодня российский креветколов в Баренцевом море – траулер ледового класса «Капитан Варганов». Да и тот на поверку – купленный по случаю с подачи Минпромторга канадский корабль. Ведомству требовалось срочно отрапортовать наверх о развитии северного рыболовства, тут и подвернулся потрепанный канадец. «Варганова» отремонтировали, с весны прошлого года он добывает по 300 т креветки за рейс, который длится четыре месяца. Выходит, чтобы накормить РФ собственной креветкой, нужно не менее 42 таких судов.

Дальний Восток в свое время тоже резко сбавил креветочные обороты. В прошлом году в Охотском и Японском морях выловили только 9 тыс. тонн. Притом в России собственную дальневосточную креветку толком не нюхали, на внутренний рынок пошло только 100 тонн. Вероятно, неликвид. Остальное отправилось прямиком в Японию и Южную Корею. Гнать креветку на экспорт стало особенно выгодно, после того как стараниями правительства в 2010 г. пошлины упали в два раза.

Что в итоге? У России все предпосылки, чтобы обеспечить себя собственной креветкой. Ресурсов одного Охотского моря на Дальнем Востоке достаточно для стабильного вылова 25–30 тыс. т в год. К тому же в этом бассейне преобладают крупные особи королевской креветки длиной 12 сантиметров. Да и ловить в этом море можно круглый год. Еще 15–20 тыс. т креветки в год может дать лов в Японском море. Но самый мощный источник – простаивающие необъятные креветочные ресурсы северных морей.

Нужно лишь восстановить отечественную креветколовную флотилию. Пока дело двигается с трудом. Мурманский траловый флот обещал модернизировать старые суда в Норвегии, но до этого дело не дошло. Дальневосточные судовладельцы не думают ни о чем, кроме экспорта. К тому же ничего не слышно о новых проектах по береговой переработке креветки. Все в рыбной отрасли понимают: продукт очень перспективный, спрос на креветку в России будет расти и расти. Но пока мнутся, потому что вложения нужны изрядные. Дело за малым – государство должно дать импульс развитию креветочного промысла.