Рыбные короли продолжают править бал

Росрыболовство подготовило проекты подзаконных актов (постановлений правительства), которые касаются распределения инвестиционных квот в рамках принятого закона «О внесении изменений в ФЗ «О рыболовстве…» Согласно проекту документов, для инвестиций в строительство судов и береговых предприятий на Дальнем Востоке будут использоваться квоты минтая и сельди.

Инвестиционные квоты в объеме не более 50% требуемых вновь построенному судну будут распределяться между компаниями, чьи инвестиционные проекты будут отобраны межведомственной комиссией. При этом компании уже должны иметь квоты в объеме не менее 50% для построенного судна. Для Дальневосточного бассейна в части строительства судов предусматривается строительство одного типа судна — траулера-процессора для добычи минтая и сельди, двух размерений — длиной от 80 до 95 м и свыше 95 м. Определены и технические требования к этим судам. Кому выгодны такие условия, «К» рассказал Олег Братухин, член межведомственной экспертной рабочей группы Росрыболовства по вопросам строительства судов, независимый эксперт Общественной палаты РФ, член рабочей группы по судостроению департамента промышленности администрации Приморского края.

— Олег Игоревич, какова ваша оценка предлагаемых Росрыболовством решений?

— Крайне удивлен. Поскольку с выходом этих пока проектов документов стало очевидно, для чего были затеяны изменения закона «О рыболовстве» — исключительно с целью циничного отъема квот в пользу нескольких крупнейших компаний, которые хотят… удвоить свои квоты.

Ведь такой требуемый объем квот — 15–20 тыс. тонн квот под новое судно имеют лишь несколько крупнейших квотодержателей на Дальнем Востоке, остальные 95% пользователей их не имеют. У этих «остальных» крупнейшие компании и заберут квоты. Не случайно выбраны и виды биоресурсов — только минтай и сельдь, поскольку именно эти ресурсы и необходимы нескольким крупнейшим членам Ассоциации добытчиков минтая, которые все это и затеяли. Выбранный тип судна для использования инвестиционных квот — специализированный траулер-процессор для добычи минтая и сельди — не оставляет сомнений, в чьих интересах это делается.

Возникает много вопросов. Прежде всего, непонятно, почему к инвестиционным квотам не обеспечивается равный доступ даже среди существующих пользователей, не говоря о равном праве доступа новых пользователей с целью конкуренции, что предполагал принятый закон. Почему не используются другие привлекательные и даже еще более высокоэффективные дальневосточные ресурсы, например, краб, некоторые виды креветки и другие? Там что, обновление флота не нужно? Но даже не это главное. Главным считаю то, что предлагаемые Росрыболовством решения в виде проектов постановления правительства как минимум противоречат целям и задачам, поставленным президентом на последнем президиуме Госсовета по вопросам развития рыбохозяйственного комплекса. Если же сказать как есть, то они прямо им противоположны. И это напрямую касается каждого из нас.

— Вы говорите о несоответствии государственным целям. Разве строительство подобных крупнотоннажных рыболовных судов не отвечает государственным интересам?

— Этих — конечно, нет. Президент поставил задачу создания конкурентоспособного, высокотехнологичного флота, а то, что предлагает Росрыболовство, однозначно определит нашу отраслевую отсталость на следующие 25 лет (нормативный срок эксплуатации судна), то есть до 2043 г. Ведь предлагаемые суда существенно уступают зарубежным аналогам.

Сравните объем добычи и переработки предлагаемых судов и ныне существующих, а фактически старых американских траулеров-заводов, работающих на минтае и построенных почти 30 лет назад. У нас предлагается 100–150 т/сутки для вновь построенных судов, у них давным-давно 300–500 т/сутки. А это означает существенно разную себестоимость производства продукции, а значит, разную прибыль, извлекаемую из тонны квот, и в конечном итоге — разную экономическую эффективность использования национальных биоресурсов. То есть забудьте о доступной рыбе и высокодоходной отрасли. Именно это и касается каждого из нас. Где же здесь конкурентоспособность?

Непонятно, к чему чиновники придумывают совершенно несбалансированные технические и производственные характеристики новых судов. Почему не была привлечена к этой работе рабочая группа Росрыболовства по судостроению и для чего она создавалась Рос­рыболовством — вообще непонятно. Если поставлена задача строительства конкурентоспособных судов, то так и напишите — конкурентоспособных, а значит, как минимум на уровне лучших существующих аналогов на таких же промыслах. Аналоги известны, их характеристики — тоже.

Поэтому, отвечая на ваш вопрос, можно утверждать: строительство таких новых, но давно устаревших судов не отвечает государственным интересам. Причем если говорить шире — не только отраслевым интересам в силу невозможности обеспечения этими судами конкурентоспособного уровня эффективности использования биоресурсов, но также интересам развития смежных отраслей экономики. Поскольку строительство двух десятков судов не привлечет на Дальний Восток ни стратегических инвесторов, ни носителей необходимых нам судостроительных технологий, ни производителей оборудования, уже сегодня готовых к нам прийти. Есть очень много желающих на многомиллиардный «пирог» строительства рыболовных судов. Однако чтобы они пришли к нам, портфель заказов должен быть.

С точки зрения государственных интересов совершенно непонятны и необоснованны причины невыделения инвестиционных квот любому пользователю, который готов инвестировать средства в постройку конкурентоспособного судна на российской верфи. Малое, средне- или крупнотоннажное судно — неважно. Важен уровень, качество этого судна как инструмента рационального, бережного и наиболее экономически эффективного использования биоресурсов. И неважно, какие квоты нужны этим пользователям: выделяйте любые требуемые пользователям квоты, почему только минтай и сельдь? Точно знаю, что пользователи заинтересованы в других видах биоресурсов (квот) и готовы строить суда на российских верфях — так предоставьте им такую возможность! Это кратно увеличит и количество заказов на российских верфях, и, соответственно, количество новых судов, то есть конкурентоспособного российского рыболовного флота в целом. И эти стремления фактически режет Росрыболовство подобными решениями.

— В любом случае говорить категорично о полном несоответствии государственным интересам все-таки, видимо, не стоит?

— Не могу с вами согласиться. Давайте вспомним задачи и цели, поставленные президентом на президиуме Госсовета перед отраслью: о необходимости наполнения российского рынка качественной и доступной по цене отечественной рыбной продукцией, о необходимости строительства высокотехнологичного, конкурентоспособного рыболовного флота, о продовольственной безопасности, замечу, которую невозможно обеспечить без ресурсов открытых районов Мирового океана, многие миллионы тонн которых, по историческому праву доставшиеся нам в наследство от СССР, делят сегодня другие страны, о необходимости развития смежных отраслей экономики, о необходимости ликвидации рантье.

Причем президент особо подчеркнул, что предлагаемые меры обозначают направления дальнейшего развития российского рыбохозяйственного комплекса. Где эти направления развития?

Ничего этого предложения Рос­рыболовства не касаются. То есть президент говорит об одном, а делается совсем другое. На президиуме Госсовета президент потребовал, чтобы использование биоресурсов было направлено на благо населения всей страны, а не исключительно на благо крупнейших пользователей биоресурсов, которые извлекают и государственные льготы, и прибыль в собственный, зачастую зарубежный, карман, размер которых от 100 до 500 раз больше, чем они платят государству за биоресурсы, и даже небольшой части которой было бы достаточно, чтобы обновить свой флот. Несмотря на требование президента, сегодняшние проекты документов подразумевают противоположное — тем, кому все эти годы было очень хорошо, станет еще лучше за счет передела квот.

Ведь именно крупнейшие пользователи убедили президента в 2007 г. закрепить квоты на 10 лет по историческому принципу, предоставить им госсубсидии в виде 85% льготы по оплате ставки сборов за биоресурсы с обещанием направить эти средства на обновление флота. Ничего не сделали. А фактически обманули страну и президента — льготы, которые на их высокоэффективных ресурсах им, конечно, не были необходимы, в виде многих десятков миллиардов рублей перекочевали из государственного кармана в личные.

Именно о них и говорил президент на осеннем президиуме Госсовета: «Я помню, как мы дискутировали на этот счет в 2007 г., помню, как мне говорили тогда, что нужно перейти на исторический способ выдачи квот, и как мы все после этого возрадуемся, как всем будет хорошо. Действительно, есть такие люди, которым очень хорошо. Теперь нужно распределить это «очень хорошо» на все население страны. И задачи, которые государство обязано решать при использовании своих биоресурсов, с него не снимаются». Сказано предельно ясно и определенно.

И то, что сегодня, несмотря на прямое обращение к ним президента, именно в интересах этих рыбных олигархов, которые много лет фактически обирали государство и общество, Росрыболовство планирует передел квот — особый цинизм. Такие решения не имеют отношения к пользе для государства и общества, и рыбные короли будут продолжать править бал.