Какой будет лососевая путина 2015 года?

Корр.: Первый вопрос Вам, Александр Викторович. В этом году в самом начале путины, неожиданно для очень многих, в СВТУ ФАР произошла смена руководства. И не только высшего, но и среднего звена, что вызвало определенный общественный резонанс. Оно и понятно: в самом разгаре подготовки к путине вдруг произошло нечто особенное, о чем образно говорится так: "На переправе коней не меняют". А тут поменяли. И продолжали менять на протяжении всей путины. С чем это связано?

Х.А.: Мы все прекрасно понимаем, какое значение имеет лосось в жизни и нашего края и Чукотского автономного округа, который входит в зону ответственности СВТУ ФАР. Особенно это выражено на Камчатке, где лососевый вопрос является первостепенным для больших групп населения - и для рыбопромышленников, и для коренных малочисленных народов, и для рыболовов и для браконьеров.

Ни для кого не секрет, что многие из этих групп повязаны между собой тесными экономическими узами и представляют, по сути то, что в народе называется "рыбной мафией", "крышами", то есть официальными прикрытиями для которой служат различные государственные структуры, имеющие прямое или косвенное отношение к рыбоохранной или правоохранительной системе.

Перед нашим руководством, действительно, стояла дилемма: или оставить все, как есть, и дать возможность путине пройти по тем правилам игры, которые установили заинтересованные в этой игре силы. Или же нарушить этот расклад сил и провести путину по правилам, которые установило для нас всех ГОСУДАРСТВО.

Вы же прекрасно понимаете, что обстановка на Камчатке с хищническим промыслом лососей, известна уже давно, но вот серьезных результатов по борьбе с незаконным промыслом рыбы, по борьбе с незаконным оборотом рыбы и икры, никто не увидел. Губернатор Камчатки В.И. Илюхин, совершив облет подведомственной ему территории, пришел в ужас от того, что он увидел. Но ведь то, что он увидел происходит на Камчатке из года в год, из месяца в месяц и изо дня в день на протяжении всей лососевой путины.

Да и что можно увидеть за день облета, когда Камчатский край на протяжении сотен и тысяч километров изобилует десятками тысяч километров нерестовых рек и миллионами квадратных километров нерестовых площадей, на которых постоянным хозяином чувствует себя браконьер, бесконечно меняющий свою личину и маскирующийся то под добропорядочного рыбопромышленника, беспощадно перегораживающего сетями устья рек, то под коренного жителя, прочно и надолго вошедшего в так называемый "икряной бизнес", то под рыболова-спортсмена, вывозящего по одной и той же лицензии тонны объячеенной рыбы, которую он добыл "квадратным спиннингом", как называют на Камчатке браконьерские жаберные сети.

Но если от увиденного на нерестовых реках проняло до глубины души высшее должностное лицо, которое помимо этой проблемы занято решением сотен и тысяч не менее важных проблем обеспечения жизнедеятельности полуострова, то что можно говорить о самих жителях края, для которых "икряной бизнес" давно уже стал основой благосостояния и вне которого они уже не мыслят своего существования. И они из года в год пилят тот сук, на котором сами и находятся, понимая, что тем самым обрекают и себя, и свою семью на печальное будущее, когда река перестанет быть нерестовой.

Ведь это правда. Горькая, но правда.

И вот для того, чтобы попытаться разрубить этот Гордиев узел, и прибыла на Камчатку новая команда, не связанная никоим образом с рыбным бизнесом, но имеющая большой опыт организации различных охранных мероприятий.

Корр.: И что получилось?

Х.А.: Рыбоохрана - это комплексная системная работа, которая зависит от очень многих важных факторов. И не последний среди этих факторов - фактор человеческий. Не случайно руководитель Федерального агентства по рыболовству Илья Шестаков сказал очень важную вещь на встрече с губернатором и активом края: браконьерство на Камчатке можно победить только тогда, когда в корне изменится отношение к браконьерству среди местного населения.

Конечно, может быть, и уместно привести некоторые цифры, которые показывают, что действия государственных инспекторов рыбоохраны в путину 2014 года стали более активными и действенными, что в ряде районов отработано и дало высокий результат взаимодействие государственных органов рыбоохраны и правоохранительных органов (с полицией, ФСБ, пограничниками). Разногласия существуют только с природоохранной прокуратурой, которая, к сожалению, заняла позицию ужесточения контроля за деятельностью вверенного мне Управления.

Всего в путину 2014 года работало 96 инспекторов рыбоохраны (104 в 2013 г.). Составлено 3820 протоколов об административной ответственности (в 2013 году соответственно 3244). Наложено штрафов на 13 миллионов 787 тысяч рублей (10,5 млн в 2013 г.). Взыскано штрафов на 9 миллионов 575 тысяч рублей (6,281 млн в 2013 г.).

А теперь самое любопытное. Это касается вопроса ущерба, нанесенного рыбному хозяйству Камчатки. Показатели за 2013 и 2014 год разительно отличаются друг от друга. В прошлом году этот показатель превысил 10 миллионов рублей, в нынешнем - не достиг и 5 миллионов (4,3). В то же время наши результаты по ущербу в области рыболовства находятся примерно на одинаковом уровне - 3,722 млн в 2013 году и 3,618 в 2014 году. Откуда же взялись такие гигантские цифры ущерба? Отвечаю - более 7 миллионов рублей ущерба приходится на "сферу охраны среды обитания". То есть борьба с браконьерами для государственных инспекторов рыбоохраны в 2013 году было делом второстепенным. Почему и были сделаны определенные организационные и дисциплинарные выводы в отношении тех бывших наших сотрудников, которые занимались организацией рыбоохранных мероприятий в управлении и на местах.

Исходя из этого, становится понятным и другое соотношение цифр: в 2013 году возбуждено три уголовных дела на трех человек. В 2014 - 50 уголовных дел. Изъято 43,5 тонны рыбы (12,6 в 2013 г.), изъято 1978 кг икры (1449 в 2013 г.). Изъято 408 транспортных средств (263), 1978 штук орудий лова (1449). Проведено 185 совместных мероприятий с ПУ ФСБ (114), 148 (74) - с УВД.

То есть, без всякой бравады, скажем главное - территориальное управление начало работать в соответствии с теми правилами, которое установили не браконьеры и их покровители, а государство. Отсюда и первые положительные результаты.

Корр.: Сергей Иванович, тогда у меня к вам вопрос. Вы недавно были избраны председателем Общественного Совета при СВТУ ФАР. До этого долгие годы работали в Камчатрыбводе, а затем занимались общественной работой, напрямую связанной с сохранением нашего главного богатства полуострова - лососем. Скажите, а какова ваша оценка рыбоохранной деятельности на полуострове? Случайно ли, что в последние годы при исторических максимумах вылова то одного вида лососей, то другого мы снова говорим о лососевой "лихорадке", о лососевой "катастрофе", которая потрясает то левый, то правый берег Камчатки? И играет ли на самом деле хоть какую-то роль наша камчатская общественность по сохранению лососей? Или это только красиво выглядит на бумаге?

В.С.: Скажем правду - наша общественность несет одно поражение за другим. Есть, конечно, и положительный опыт. Но он возникает только в том случае, когда общественность находится в тесной связи с властью и рыбным бизнесом. Только таким образом удалось продвинуться на несколько шагов в вопросах запрещения дрифтерного промысла наших лососей в исключительной экономической зоне Российской Федерации. Нас поддержали рыбопромышленники, депутаты, а сегодня и исполнительная власть. А вместе мы, действительно, можем быть силой.

Там, где произошел "раздрай" с властью, как в Усть-Большерецке, - там постепенно все приходит в упадок. И какой замечательный не получился в этом году фестиваль "Сохраним лососей ВМЕСТЕ!", но по-прежнему хозяином на реке Большой чувствует себя только браконьер, которого поддерживает в районе и местная власть, и местные правоохранительные органы, и ГИМС, и, к горькому сожалению, …рыбоохрана.

За три прошедших года здесь сменилось три начальника отдела - двое из них ушли со своего поста по требованию общественности.

Но самое главное вот в чем - на сегодняшний день никто в крае (ни на уровне Правительства, ни на уровне федеральных органов, ни на уровне органов правопорядка) не озабочен идеей разъяснения населению всей пагубности того явления, которое мы называем браконьерством. Александр Викторович прав, когда говорит о рыбной мафии. Эта мафия растворена в населении Камчатки и растлевает людей. Сегодня пацаны десяти-двенадцати лет уже подрабатывают "кукушками", выслеживая инспекторов рыбоохраны и донося об их перемещениях своим старшим подельникам, благо, что на икорные деньги можно сегодня купить все - от хорошей мощной миниатюрной радиостанции до государственного служащего. Когда-то камчатские дети были организованы в отряды "Голубых патрулей", а сегодня они организованы в икряные банды.

Поэтому одной из важнейших задач, которые я вижу перед собой, как член Общественного Совета, это работа с местным населением силами самого местного населения. Для этого мы будем создавать вместе с руководителями районных отделов СВТУ ФАР из местного актива краеведов, учителей, патриотов района местные общественные советы, главной задачей которых и будет просветительская работа. Конечно, для того, чтобы эта работа была не на бумаге, а на деле, необходимо будет снабдить и наш местный актив (а в первую очередь библиотеки и школы) необходимым для этого материалом. Ведь на Камчатке - в стране Лососей - не найдешь ни буклетов, ни брошюр, ни, тем более, популярных книг по лососям. Нет никакого наглядного материала - ни определителей рыб, ни цветных картинок, ни плакатов, ни открыток.

В стране Лососей, который обеспечивает безбедное существование основной части населения Камчатки, не существует культа дикого лосося, который был, есть и, уверен, будет всегда главным богатством нашего полуострова. И как за это лосось не любить. Но мы предпочитаем его только употреблять. В жареном, вареном и соленом виде.

И история нас ничему не учит, потому что мы и не знаем своей истории. Не знаем того, какие беды обрушивались на Камчатку, когда лосось не возвращался по той или иной причине на нерест в родные реки. Забыты уроки истории, связанные с дрифтерной лососевой катастрофой - о тех временах, связанных с массовыми закрытиями рыбоперерабатывающих заводов и рыболовецких колхозов, помнят разве что одни старики.

Обо всем этом необходимо рассказывать, писать книги, издавать популярные брошюры и красочные буклеты. И как можно больше, в интересной и популярной форме писать для детей, организовывать для них специализированные (по типу казачьих лагерей) формы летнего отдыха, выдирать из лап рыбной мафии.

Я абсолютно согласен с руководителем Агентства Ильей Шестаковым о том, что браконьерство на Камчатке неискоренимо до той поры, пока вред от него не осознает само местное население. И я слышу от своих земляков, коренных жителей Камчатки, такие горькие слова: "Да скорей бы он закончился этот лосось. Сердце кровью обливается, видя как над ним изгаляются люди…".

Но большой общественной победой, я считаю, создание Общественного Совета при СВТУ ФАР. Конечно, все мы, члены Совета, люди разные, каждый пришел в этот Совет с какими-то своими мыслями, идеями, интересами.

Но главное, на мой взгляд, не это. А то, что федеральная исполнительная власть в лице СВТУ ФАР, усилила себя за счет камчатской общественности, привлекая ее для участия в той сложной (неимоверно сложной) работе, которая связана с сохранением водных биологических ресурсов и регулированием рыболовства.

Только в полной взаимосвязи всех слоев гражданского общества - власти, бизнеса и местного (в том числе и коренного) населения можно надеяться на успех.

Конечно, этот успех, в условиях полного разгула браконьерства и технической (в том числе и профессиональной) слабости государственной рыбоохраны и коррупционности государственной правовой системы, не может быть достигнут в одночасье. Потребуются годы и годы ежедневной кропотливой и совместной работы, чтобы рыбная мафия начала сдавать свои позиции.

Первые положительные результаты, о которых говорит Александр Викторович, - это всего лишь первые ростки. Вопрос в том - убережем ли мы их? Сможем ли мы совместными усилиями создать такие условия, чтобы противопоставить браконьерству всю государственную и общественную мощь?

Но, по крайней мере, к этому мы будем стремиться…